Основания реабилитации в уголовном процессе

Цоколова О.И., Костылева Г.В.

Также рекомендуем прочитать (для перехода нажмите на название статьи):

Право на защиту (ст. 125 УПК РФ)

Предчувствие ошибки (права подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля)

Нормы международного права о положении потерпевшего в уголовном процессе

Права заключенных в тюрьмах дореволюционной России

При построении в России правового государства конституционные принципы охраны прав и свобод человека и гражданина должны воплощаться в жизнь с помощью реально работающих, хорошо отлаженных правовых механизмов. Одним из таких механизмов является институт реабилитации в уголовном процессе. Статья 133 УПК посвящена основаниям возникновения права на реабилитацию. Полагаем, что под реабилитацией следует понимать не обязанность гражданина обратиться с требованием о возмещении вреда и восстановлении нарушенных прав или факт уже состоявшегося обращения, а предоставленное, гарантированное государством право получить реабилитацию. Поэтому термины «основание возникновения права на реабилитацию» и «основание реабилитации» возможно, рассматривать как синонимы.

Действующий УПК РФ устанавливает следующие основания реабилитации (ч. 2 ст. 133 УПК):

Вынесение оправдательного приговора в отношении подсудимого, который постановляется в случаях, если (ч. 2 ст. 302 УПК):

1. Не установлено событие преступления (п. 1 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК). Согласно словарю С.И. Ожегова, событие - то, что произошло, то или иное значительное явление, факт общественной, личной жизни. Событие признается преступным, если оно является результатом деяния, обладающего признаками преступления [1]. Отсутствие события преступления имеет место, когда само это событие, по факту которого проводилась проверка или велось производство по уголовному делу, не существовало (при рассмотрении, например, заявления о краже денег или вещей в случаях, когда собственник передал их другому лицу, не сообщив об этом своим домочадцам, или недостача оказалась счетной ошибкой) [2]. Однако приведенный пример указывает скорее на то, что инцидент был, но не носил преступного характера. По нашему мнению, событие преступления не установлено, когда невозможно сделать вывод о существовании деяния, в совершении которого обвиняется подсудимый, и все возможности для собирания дополнительных данных исчерпаны; сделан вывод о том, что события как такового не было; сделан вывод о том, что событие имело место, но не носило характер преступления.


2. Подсудимый не причастен к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК). Непричастность - неустановленная причастность либо установленная непричастность лица к совершению преступления (п. 20 ст. 5 УПК).


3. В деянии подсудимого отсутствует состав преступления. Состав преступления - это совокупность объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как преступление [3]. Состав преступления отсутствует при условии, что: установлено событие преступления; установлено, что деяние совершено подсудимым; отсутствует хотя бы один из признаков состава преступления, в котором лицо обвиняется.


4. В отношении подсудимого коллегией присяжных заседателей вынесен оправдательный вердикт. Вердикт присяжных является оправдательным при отрицательном ответе присяжных на любой из основных вопросов (доказано ли, что деяние имело место, доказано ли, что деяние совершено подсудимым, виновен ли подсудимый в совершении этого деяния) и влечет постановление судом оправдательного приговора (ч. 1 ст. 339, ч. 3 ст. 343, ч. 1 ст. 348 УПК).

Оправдание по любому из оснований означает признание подсудимого невиновным и влечет за собой его реабилитацию в порядке, установленном УПК (ч. 3 ст. 302 УПК). Резолютивная часть оправдательного приговора долж­на содержать разъяснение порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием (п. 5 ч. 1 ст. 306 УПК).

При вынесении присяжными заседателями оправдательного вердикта при обсуждении судом его последствий, в том числе, обсуждаются вопросы, связанные с разрешением гражданского иска (ч. 2 ст. 347 УПК). Оправдание по указанному основанию не исключает гражданско-правовой ответственности, по­скольку здесь основанием оправдания является не отсутствие события преступления или непричастность лица к его совершению, а, собственно, сам оправдательный вердикт.

Таким образом, по своим правовым последствиям основания оправдания подсудимого неоднозначны. При оправдании за отсутствием состава преступления, а также при оправдательном вердикте присяжных возможна реабилитация в отношении оправданного лица, которое, вместе с тем, несет гражданско-правовую ответственность за причиненный вред.

Прекращение уголовного преследования в отношении подсудимого в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения.

Если в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель придет к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленное подсудимому обвинение, то он отказывается от обвинения и излагает суду мотивы отказа.

Полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части по основаниям, предусмотренным п. 1-2 ч. 1 ст. 24 и п. 1-2 ч. 1 ст. 27 УПК (ч. 7 ст. 246 УПК). Полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства предопределяют принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя, поскольку уголовно-процессуальный закон исходит из того, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон, а формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются обвинителем [4].

При полном отказе от поддержания обвинения дело подлежит прекращению (п. 2 ст. 254 УПК). Возможно только принятие акта о прекращении уголовного дела или уголовного преследования, но никак не вынесение оправдательного приговора [5].

Отказ частного обвинителя от обвинения, хотя и влечет прекращение уголовного дела, но не является основанием для реабилитации. Как отказ от обвинения по уголовным делам частного обвинения рассматривается неявка потерпевшего в суд без уважительных причин. Уголовное дело прекращается за отсутствием состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24, ч. 3 ст. 249, п. 2 ст. 254 УПК). Рассматриваемое положение закона следует признать вполне правильным, т.к. частное уголовное преследование осуществляется не от имени государства, а от имени частного обвинителя, и ответственность за причиненный в результате этого вред должен нести сам частный обвинитель. Вопросы возмещения вреда, причиненного при уголовном преследовании по делам частного обвинения, должны решаться в гражданском порядке (ч. 5 ст. 133 УПК).

Прекращение уголовного преследования в отношении подозреваемого или обвиняемого по следующим основаниям:

1 ) за отсутствием события преступления (п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК);

2) за отсутствием в деянии состава преступления (п. 2 ч.  1 ст. 24 УПК).

Дело прекращается, если в ходе предварительного расследования выяснится, что само деяние, в связи с которым оно было возбуждено, имело место, но:

• в содеянном отсутствуют все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ;
• деяние, хотя формально содержит признаки преступления, предусмотренного УК РФ, но в силу малозначительности не представляет общественной опасности (ч. 2 ст. 14 УК РФ);
• имеются обстоятельства, исключающие преступность деяния (гл. 8 УК РФ) [6].

Вместе с тем, в соответствии с ч. 4 ст. 133 УПК, не являются основанием для реабилитации некоторые случаи прекращения уголовного дела за отсутствием состава преступления:

• когда до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость деяния устранены уголовным законом (ч. 2 ст. 24 УПК);
• недостижение возраста, с которого наступает уголовная ответственность, либо отставание несовершеннолетнего в психическом развитии, не позволяющее ему в полной мере осознавать свои преступные действия или руководить ими (ч. 3 ст. 27 УПК).

В перечисленных случаях общественно опасное деяние имело место, уголовное дело было возбуждено правомерно, в связи с чем нет оснований считать лицо невиновно привлеченным к уголовной ответственности и ставить вопрос о реабилитации;

3) за непричастностью подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (п. 1 ч. I ст. 27 УПК).

Прекращение уголовного преследования по данному основанию возможно только тогда, когда имело место событие преступления, его существование доказано, однако в деле нет достаточных доказательств, совокупность которых привела бы к выводу о доказанности вины конкретного лица в совершении преступления, или установлена невиновность, непричастность данного лица к совершению данного преступления. Подобное положение может сопровождаться (либо не сопровождаться) установлением вины другого лица. В то же время, к моменту принятия решения должны быть исчерпаны дальнейшие реальные возможности к получению дополнительных доказательств. В этом случае вступают в силу положения ст. 49 Конституции РФ: обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда (ч. 1); неустра­нимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ч. 3) [7];

4) в связи с отсутствием заявления потерпевшего, если уголовное деломожет быть возбуждено не иначе как по его заявлению (п. 5 ч. 1. ст. 24 УПК).

Исключение составляют случаи возбуждения уголовных дел следователем, либо с согласия прокурора дознавателем, при отсутствии заявления потерпевшего, если данное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния, либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы, в том числе, если неизвестно лицо, совершившее преступление (ч. 4 ст. 20 УПК). Прекращение уголовного дела в этом случае не свидетельствует об установленной невиновности лица. Здесь вступает в силу процессуальное препятствие установлению его виновности или невиновности - отсутствие повода к возбуждению уголовного дела (ст. 147 УПК);

5) при отсутствии заключения суда о наличии признаков преступления в действиях лиц, указанных в п. 1, 3 - 5, 9, 10 ч. 1 ст. 448 УПК (п. 6 ч.1 ст. 24 УПК).

В действующей редакции УПК указанные пункты не предусматривают получение заключения суда. Таким образом, в этой части основания прекращения уголовного дела и, соответственно, реабилитации, неприменимы;

6) в связи с отсутствием согласия соответственно Совета Федерации, Государственной Думы, Конституционного Суда РФ, квалификационной коллегии судей на возбуждение уголовного дела или привлечение в качестве обвиняемого члена Совета Федерации, депутата Государственной думы, судьи Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, иных судей (п. 6 ч. 1 ст. 24 УПК);

7) в связи с отказом Государственной Думы, Федерального Собрания Российской Федерации в даче согласия на лишение неприкосновенности Президента Российской Федерации, прекратившего исполнение своих полномочий, и (или) отказа Совета Федерации в лишении неприкосновенности данного лица (п. 6 ч. 1 ст. 27 УПК).

Пункты 6 и 7 указывают на то, что невозможно делать выводы о виновности или невиновности лица, однако процессуальный порядок и гарантии прав личности требуют прекращения уголовного дела и уголовного преследования. Мнение о том, что вышеприведенные основания прекращения уголовного дела и уголовного преследования нельзя считать реабилитирующими, неоднократно высказывались в процессуальной литературе, например, А.В. Толстым [8]. П.Константинов и А. Стуканов, отмечая, что законодатель наделил правом на реабилитацию лиц, уголовное преследование в отношении которых прекращено по основаниям, которые вряд ли можно отнести к реабилитирующим: отсутствие согласия уполномоченных государственных органов власти на привлечение к уголовной ответственности лиц, обладающих иммунитетом на основании ст. 447 УПК. По мнению этих авторов, сам по себе факт отказа соответствующих государственных органов власти в даче согласия на привлечение к уголовной ответственности лиц, указанных в ст. 447 УПК, не может свидетельствовать о прекращении уголовного преследования в отношении таких лиц по реабилитирующим основаниям [9];

8) ввиду наличия в отношении подозреваемого или обвиняемого вступившего в законную силу приговора по тому же обвинению, либо определения суда или постановления судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению (п. 4 ч. I ст. 27 УПК);

9) ввиду наличия в отношении подозреваемого или обвиняемого неотмененного постановления органа дознания, следователя или прокурора о прекращении уголовного дела по тому же обвинению, либо об отказе в возбуждении уголовного дела (п. 5 ч. 1 ст. 27 УПК).

В двух вышеуказанных случаях речь идет о том, что факт совершения преступления уже был предметом рассмотрения, и по нему состоялось решение. Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление (ч. 1 ст. 50 Конституции РФ) и нести дважды уголовную ответственность за одно и то же преступление (ч. 2 ст. 6 УК РФ).

Из всех рассмотренных девяти оснований реабилитации к фактической стороне относятся только три первых: отсутствие события преступления, состава преступления, непричастность лица к его совершению. Все прочие, так или иначе, относятся к невыполнению процессуального порядка привлечения к уголовной ответственности, и не указывают на виновность или невиновность лица в его совершении.

Полагаем, что, по существу, только отсутствие события, состава преступления и непричастность лица к совершению преступления являются реабилитирующими и дающими право на реабилитацию основаниями. Нарушение процессуальных требований дает основания для обжалования действий органов уголовного преследования, и отмены постановлений, вынесенных с нарушением процессуального порядка, но не дает оснований для реабилитации подозреваемого, обвиняемого. Лицо, в отношении которого возбуждение уголовного дела и привлечение к уголовной ответственности состоялось с нарушением процессуального порядка, вправе обратиться в суд с иском о возмещении вреда, причиненного в результате уголовного судопроизводства. Но само по себе нарушение процессуального порядка возбуждения уголовного дела и привлечения к уголовной ответственности не дает оснований считать, что лицо виновно или невиновно, приносить ему извинения и реабилитировать его.

Полная или частичная отмена вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращение уголовного дела по основаниям, предусмотренным п. 1-2 ч. 1 ст. 27 и п. 1-6 ч. 1 ст. 24 УПК (п. 4 ч. 2 ст. 133 УПК).

Поскольку речь идет об отмене приговора, вступившего в законную силу, прекращение уголовного дела возможно в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам (п. 2 ч. 1 ст. 408 УПК, п. 2 ст. 418 УПК).

Среди оснований реабилитации в законе не названо прекращение уголовного дела судом апелляционной или кассационной инстанции. Однако в случае отмены приговора, не вступившего в законную силу, и прекращения уголовного дела судом апелляционной или кассационной инстанции (п. 2 ч. 3 ст. 367 п. 2 ч. 1 ст. 378 УПК) применимо основание, предусмотренное п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК, которое было рассмотрено выше. Имеются и другие мнения по данному вопросу. Так, Т.Н. Москалькова утверждает, что основаниями реабилитации по п. 4 ч. 2 ст. 133 УПК являются «решение суда апелляционной инстанции (приговор), вынесенное в соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 367 УПК, суда кассационной инстанции (определение), вынесенное в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 408 УПК» [7]. П. Константинов и А. Стуканов рассматривают отсутствие упоминания об отмене не вступившего в силу приговора и прекращении уголовного дела, как упущение законодателя [9].

Отмена незаконного или необоснованного постановления суда о применении принудительной меры медицинского характера.

А.А. Орлова по поводу рассматриваемого основания совершенно справедливо указывает, что сам факт незаконного или необоснованного применения принудительных мер медицинского характера в отношении конкретного лица вовсе не свидетельствует о его невиновности, непричастности к совершению преступления и т.д. и возможности прекращения в отношении него уголовного дела (преследования) по основаниям, дающим право на реабилитацию. Разрешать указанные вопросы следует, исходя из понимания общего смысла института реабилитации, то есть при наличии предусмотренных законом оснований лицо должно быть признано в установленном порядке невиновным в совершении преступления. Основанием для реабилитации в таких случаях будут оправдательный приговор или определение суда (постановление судьи) о прекраще­нии уголовного дела (преследования) и одновременно с этим решение суда о прекращении незаконно примененных принудительных мер медицинского характера. Таким образом, в п. 5 ч. 2 ст. 133 УПК содержится дополнительное (сопутствующее в определенных случаях), а не самостоятельное основание возникновения права на реабилитацию [10].

По всем рассмотренным выше основаниям реабилитации подлежат подозреваемые, обвиняемые, подсудимые, осужденные.

Право на возмещение вреда имеет любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу (ч. 3 ст. 133 УПК).

Обратим внимание, что в данном случае закон не называет возмещение вреда реабилитацией. Меры процессуально принуждения, согласно нормам раздела IV УПК, включают: задержание подозреваемого; меры пресечения (подписка о невыезде, личное поручительство, наблюдение командования воинской части, присмотр за несовершеннолетним обвиняемым, залог, домашний арест, заключение под стражу), которые применяются к подозреваемому или обвиняемому; иные меры процессуального принуждения (обязательство о явке, привод, временное отстранение от должности, наложение ареста на имущество, денежное взыскание), которые могут применяться не только к подозреваемому, обвиняемому, но и к другим участникам процесса, кроме лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство. Арест имущества может применяться к гражданскому ответчику (ч. 1 ст. 115 УПК), привод - к потерпевшему и свидетелю (ч. 1 ст. 113 УПК), денежное взыскание за нарушение порядка в судебном заседании может применяться и к лицам из числа присутствующих в зале суда (ст. 117 УПК).

Наиболее правильной в этом отношении представляется точка зрения Т.А. Алмазовой, которая указывает на неизбежность причинения вреда при уголовном судопроизводстве и считает, что законодатель должен отказаться от попыток дать исчерпывающий перечень незаконных действий органов уголовного судопроизводства, которыми может быть причинен вред [11].

Таким образом, меры процессуального принуждения могут применяться как к лицам, подвергающимся уголовному преследованию, так и к иным лицам, в том числе и не являющимся участниками уголовного процесса. Реабилитация, как выше указывалось, - порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда (п. 34 ст. 5 УПК). Уголовное преследование — процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК).

Распространять институт реабилитации во всем его объеме на лиц, не являвшихся подозреваемыми, обвиняемыми, подсудимыми, осужденными, нет никаких оснований. Полагаем, что реабилитация к лицам, которые не подвергались уголовному преследованию, неприменима. Безусловно, само по себе незаконное и необоснованное применение иных мер процессуального принуждения наносит вред моральный и материальный, но все же степень этого вреда не такова, чтобы ставить вопрос о реабилитации и проводить ее. Так, привод свидетеля к следователю, конечно, причиняет неудобства и некоторый моральный стресс, и если такое действие осуществлялось незаконно и неосновательно, следователь должен принести извинения, но этого достаточно, так как все же степень вреда невелика, а уголовное судопроизводство невозможно без принуждения, в том числе, невозможно и без ошибок.

Если меры процессуального принуждения состоят в задержании лица, то это лицо становится подозреваемым, а если они состоят в мерах пресечения, то лицо является либо подозреваемым, либо обвиняемым, то есть подвергается уголовному преследованию, и, следовательно, в случае незаконности применения указанных мер, подлежит реабилитации.

В связи с этим, Конституционный Суд РФ неоднократно критиковал положения п. 1 ст. 1070 ГК РФ, разъясняя, что положение лица, задержанного в качестве подозреваемого и помещенного в условия изоляции, тождественно положению лица, в отношении которого содержание под стражей избрано в качестве меры пресечения. Вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия и прокуратуры, должен возмещаться государством в полном объеме, независимо от вины соответствующих должностных лиц не только в прямо перечисленных в п. 1 ст. 1070 ГК РФ случаях, но и тогда, когда вред причиняется в результате незаконного применения в отношении гражданина такой меры процессуального принуждения, как задержание [12].

Ошибочным представляется мнение А.С. Киртаевой о том, что сам факт реабилитации лица еще не свидетельствует, что оно содержалось под стражей в порядке меры пресечения незаконно, так как лицо может быть и невиновным, однако для принятия решения об избрании указанной меры пресечения были все основания и условия, закрепленные УПК. Лицо может быть заключено под стражу и впоследствии не иметь права на возмещение вреда, так как действия должностных лиц при избрании меры пресечения были законными [13]. В соответствии с ч. 1 ст. 133 УПК, а также рассмотренными выше положениями ГК РФ, постановлениями Конституционного Суда России, вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины должностных лиц. Признание лица невиновным и подлежащим реабилитации означает незаконность применения мер пресечения, так как главное основание их применения - это совершенное преступление. Если признано, что преступление лицо не совершало, значит, и меры пресечения применялись незаконно, хотя бы и не в результате виновных действий должностных лиц.

Прав в этом отношении А.В. Толстой, который утверждает: «Когда меры процессуального принуждения применяются к подозреваемому или обвиняемому на досудебных стадиях уголовного судопроизводства в рамках реализации функции уголовного преследования, то в случае прекращения данной деятельности по реабилитирующим основаниям данные участники уголовно-процессуальной деятельности получают право на реабилитацию. В ситуации, когда уголовное преследование не прекращается или прекращается по нереабилитирующим основаниям, однако, имеется факт нарушения закона при применении мер процессуального принуждения, право на реабилитацию не возникает, а появляется лишь возможность возмещения вреда в порядке, установленном для реабилитации. Тем более, не возникает право на реабилитацию у лиц. в отношении которых вообще не осуществлялось уголовное преследование. Они лишь пользуются правом получить возмещение причиненного вреда от незаконных действий правоохранительных органов по применению к ним мер процессуального принуждения в порядке реабилитации» [14].

Актуальным является вопрос о возможности реабилитации подозреваемого, обвиняемого в случае частичного прекращения уголовного дела по отдельным эпизодам преступной деятельности. Выше уже рассматривались изложенные в нескольких определениях выводы Конституционного Суда России о том, что частичная реабилитация лица не препятствует суду принять решение о возмещении ему вреда, причиненного уголовным преследованием. Вместе с тем, Верховный Суд России уточняет: «Переквалификация действий лица, в отношении которого осуществлялось уголовное преследование, на менее тяжкое обвинение, либо исключение из обвинения части эпизодов или квалифицирующих признаков судом, постановившим обвинительный приговор, сами по себе не являются реабилитирующими обстоятельствами. Вопрос о том, являются ли конкретные обстоятельства, связанные с привлечением лица к уголовной ответственности, основанием для удовлетворения исковых требований о денежной компенсации морального вреда или для отказа в их удовлетворении, может быть решен в порядке гражданского судопроизводства в процессе рассмотрения возникшего спора по каждому делу» [15]. По смыслу закона, право на реабилитацию (ст. 133 УПК), включающее в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах, имеют лишь лица, полностью оправданные по предъявленному им обвинению и не осужденные по другому обвинению [16].

Полагаем, что позиция Верховного Суда РФ более соответствует по содержанию ст. 133 УПК, вопроса о действии которой Конституционный Суд России и не касался. Действительно, основания для частичной реабилитации в УПК не предусмотрены, что, однако, не исключает возмещения вреда в судебном порядке.

В этом отношении следует согласиться с комментарием В.В. Дорошкова: «Частичная отмена приговора по реабилитирующим основаниям влечет возникновение права на реабилитацию не во всех случаях, а лишь тогда, когда лицо находилось под стражей или подвергалось любому виду наказания свыше срока или размера, назначенного по оставленному без изменения обвинительному приговору» [17].

Анализ оснований реабилитации, изложенных в действующей редакции УПК, позволяет объединить их в две группы:

1.  те, которые сформированы на выводе о невиновности лица, и делают его уголовное преследование незаконным;
2.  те, которые являются результатом нарушения процессуального порядка возбуждения уголовного дела и привлечения к уголовной ответственности.

Полагаем, что, по существу, только первые являются основанием для реабилитации. К таковым относим отсутствие события преступления отсутствие в деянии состава преступления и непричастность лица к совершению преступления.Ко второй категории следует отнести все прочие основания прекращения уголовного дела и уголовного преследования, и не считать их основаниями для реабилитации.

«Государство является должником только по отношению к тому из своих граждан, кто от уголовного преследования пострадал, будучи невиновным в совершении преступления, иначе говоря, пострадал ни за что, зазря, понапрасну, когда воздаяние последовало при отсутствии виновно совершенного деяния» [18]. Если лицо, в отношении которого уголовное преследование прекращено в связи с нарушением процессуального порядка привлечения к уголовной ответственности, считает, что ему должны возместить причиненный в результате этого вред, то оно не лишено права на судебную защиту.

Сам законодатель называет именно три «традиционных» реабилитирующих основания применительно к стадии предварительного расследования, не упоминая остальные: в случаях прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным п. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК, следователь или прокурор принимает предусмотренные гл. 18 УПК меры по реабилитации лица (ч. 2 ст. 212 УПК).

Итак, анализируя все множество оснований возникновения права на реабилитацию, приходим к выводу о том, что действующий институт реабилитации включает в себя два аспекта: собственно институт реабилитации и институт восстановления прав и законных интересов, нарушенных в процессе уголовного преследования. К основаниям применения первого института относятся: незаконное осуждение, незаконное привлечение к уголовной ответственности, незаконное применение мер процессуального принуждения к подозреваемым или обвиняемым при отсутствии события преступления, состава преступления или непричастности лица к совершению преступления. Основаниями действия второго института являются любые нарушения прав и свобод, имевшие место в ходе уголовного судопроизводства.

Предложение по рассмотрению двух аспектов данного процессуального института призвано более дифференцированно подходить к вопросам защиты нарушенных прав личности в связи с уголовным преследованием. Разработка и закрепление в законе в рамках данного института разных компенсационных механизмов будет способствовать совершенствованию права на реабилитацию лиц, подвергшихся незаконному или необоснованному уголовному преследованию. Возможно, какие-то способы возмещения вреда будут одинаковыми (денежная компенсация морального вреда, возмещение материальных потерь), но разными будут размеры компенсации. Нельзя одинаково оценивать, например, страдания, причиненные незаконным приводом и незаконным содержанием под стражей.

Впоследствии, может быть, появятся механизмы защиты, применяемые в рамках одного института, отражающие его уникальные черты и способные в наибольшей степени восстановить нарушенные права.
Как уже отмечалось выше, для реабилитации незначимо, имели место умышленные противозаконные действия должностных лиц, осуществляющих судопроизводство, либо следственная или судебная ошибка, либо необходимые для доказывания и обоснованные в ходе уголовного судопроизводства действия. Нарушения законности со стороны должностных лиц могут повлечь для них дисциплинарную или даже уголовную ответственность, но это находится уже за рамками реабилитации, поскольку стороной в связанных с ней правоотношениях выступает не орган или должностное лицо, а государство.

О.В. Химичева правильно указывает, что наличие оснований возникновения права на реабилитацию далеко не всегда означает нарушение требований закона в процессуальной деятельности. Возможны случаи, когда действия должностных лиц незаконными признать нельзя, однако основания для возмещения ущерба обвиняемому очевидны. Термин «незаконный», содержащийся в ст. 133 УПК, а также в ст. 1070 ГК РФ, следует понимать в том смысле, что уголовное преследование невиновного, применение мер процессуального принуждения с отступлением от требований закона всегда нарушают права и законные интересы гражданина. Не имеет значения, были ли допущены уголовно-процессуальные нарушения, поскольку в названных нормах указывается, что ущерб возмещается гражданину независимо от вины должностных лиц [19].

Вред, причиненный в результате оперативно-розыскных мероприятий, возмещается в гражданском порядке, безотносительно к правилам гл. 18 УПК. Следует согласиться с комментарием В.В. Дорошкова: «Вред, причиненный незаконными действиями в ходе оперативно-розыскных мероприятий, в том числе, выполняемых после возбуждения уголовного дела по поручению лица, ведущего расследование, подлежит возмещению на общих основаниях в порядке гражданского судопроизводства. Поэтому при постановке вопроса о возмещении вреда, причиненного действиями должностных лиц органов, уполномоченных вести оперативно-розыскную деятельность, необходимо выяснять, какими действиями - следственными или оперативно-розыскными - был причинен ущерб» [17].

Таким образом, основаниями реабилитации являются отсутствие события преступления, отсутствие в деянии состава преступления, непричастность лица к совершению преступления. Прекращение уголовного преследования и оправдание по этим основаниям приводит к реабилитации лица и восстановлению его прав в полном объеме. Все прочие основания, упомянутые в законе, не указывают на невиновность лица, а свидетельствуют о процессуальных нарушениях в уголовном судопроизводстве и позволяют лицу обращаться за судебной защитой своих прав, если оно полагает их нарушенными.

Литература:

1. Пастухов М.И. Оправдание подсудимого. - Минск, 1985


2. Комментарий к УПК РФ/ под ред. В.П. Верина, В.П. Мозякова. - М., 2004


3. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник/ под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай и др. - М., 2006


4. Постановление Пленума ВС РФ от 5 марта 2004 года №1 (ред. от 23.12.2008) "О применении судами норм УПК РФ" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. №5


5. Определение ВС РФ № 78-003-12// Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. №1.


6. Уголовный процесс: Учебник/ под ред. В.П. Божьева. М., 2002


7. Научно-практический комментарий к УПК РФ/ Под ред. В.М. Лебедева. - М., 2002


8. Толстой А.В. Соотношение институтов уголовного преследования и реабилитации// Уголовное судопроизводство. 2006. №2


9. Константинов П., Стуканов А. Институт реабилитации// Законность. 2004. №7


10. Орлова А.А. Концепция реабилитации в российском уголовном процессе. - М., 2009


11. Алмазова Т.А. Возмещение ущерба, причиненного незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда: Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2001.


12. Определение КС РФ от 4 декабря 2003 года № 440-О// Собрание законодательства РФ, 2004, №7


13. Киртаева А.С. К вопросу о возмещении вреда, причиненного незаконным заключением под стражу в порядке меры пресечения// Российский следователь. 2003. №4


14. Толстой А.В. Участники правоотношений по реабилитации на досудебных стадиях уголовного судопроизводства// Российский судья. 2007. №3


15. Обзор законодательства и судебной практики ВС РФ за 2-й квартал 2008 года// Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. №11


16. Обзор законодательства и судебной практики ВС РФ за 2-й квартал 2004 года// Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. №1


17. Комментарий к УПК РФ/ под ред. В.П. Верина и др.


18. Безлепкин Б.Т. Комментарий к УПК РФ. - М., 2003


19. Комментарий к УПК РФ/ под. ред. В.И. Радченко и др.

Пользовательского поиска